Мы спросили: Какое самое трудное бизнес-решение вам пришлось принять в 2020 году?

Павел Арсеньев,
генеральный директор типографии “Парето-Принт” (г. Тверь)

На самом деле таких решений было два и оба пришлось принимать в конце весны начале лета, когда загрузка упала почти на 50% к аналогичному периоду предыдущего года.

Первое — не начать серьезное сокращение персонала. Наш штат уменьшился, но всего на 10%.

Второе — не делать то, что сделала большая часть руководителей книжных типографий. Поддавшись панике они уронили цены и занялись демпингом. Я считал и продолжаю считать такой подход неверным и вредным для бизнеса.

Время показало, что оба решения были правильными. Уже в конце июня 2020 года загрузка начала возвращаться, к августу она почти восстановилась, а в декабре мы вообще превзошли показатели предыдущего года.

Максим Румянцев,
президент компании “Циферблат” (г. Санкт-Петербург)

В прошлой жизни, когда я сам занимался оперативным управлением типографией, первоочередная боль заключалась в том, чтобы дать прогноз — насколько месяцев затянется кризис? И дав ответ, переходить к самому мучительному — урезать ли зарплату персоналу или «и так вытянем бизнес, завязший в болоте»?

Когда перешел из “оперативки” в секту «владельцев-инвесторов», тематика «вопросов к себе» изменилась. Играя одномоментно две роли (арендодателя помещений и владельца цифровой типографии), я выбирал – кто из «детей» больше нуждается в отцовской помощи? Кому пойти на послабление? Разрешить типографии отсрочку в арендной плате и подставить технопарк? Или давить на типографию с платежами, чтобы арендный бизнес не зачах? Оба – мои детища, обоих жалко.

Решил в 2020 году поддержать печатное дело: дал добро оплатить аренду в конце года — все-таки полиграфия больше пострадала в кризис. «Интересно, — спросил я сам себя, — а когда-нибудь будет наоборот?» Нет ответа на риторический вопрос.

Зато в «сезон» у печатников пошел кураж — на типографию свалился отложенный спрос. Ребята с огоньком поработали и к курантам задолженность по аренде закрыли. Все-таки хорошо, когда кровь разгоняется по молодому телу — веселее жить, в отличие от скучного арендного бизнеса у полиграфии есть задорные часы!

Геннадий Боев,
технический директор типографии “Технологии рекламы” (г. Москва)

Весной 2020 года в начале пандемии мы все столкнулись с серьезной проблемой, которая, как было понятно на тот момент, окажет сильное и негативное влияние на нашу работу, и быстро не исчезнет (мы готовились к тяжелому году). Было очевидно, что типография понесет убытки и потребуются финансовые вливания со стороны собственников. В то время лично для меня сложнее всего было оценить масштабы и продолжительность кризиса, а также размер средств, которые мы сможем выделить на поддержку бизнеса. Думаю, что многие полиграфисты испытали нечто подобное — для многих из нас полиграфия является делом жизни, сохранить которое хотелось во что бы то ни стало.

Мы не сокращали сотрудников и не резали зарплаты. Вместо этого активно искали новые возможности на нашем рынке производства рекламно-представительской продукции. Нам удалось разработать новые продукты, а также найти новых заказчиков, которые обеспечили нам столь необходимую поддержку. В сентябре 2020-го ситуация начала улучшаться — мы впервые почувствовали облегчение, — а ближе к концу года деловая активность заметно улучшилась, загрузка выросла, так что вторую волну коронакризиса мы уже проходим намного легче.

Олег Пьянков,
генеральный директор типографии «Верже» (г. Екатеринбург)

В прошлом году мне не пришлось принимать сложных решений. Если говорить про внутреннюю «кухню» предприятия, то конечно случались какие-то «моменты», но все они спокойно решались в рабочем режиме. А с точки зрения внешних вызовов, связанных с пандемией или другими глобальными вещами, то у нас все было как обычно — негативного влияния на бизнес они не оказали.

Для типографии «Верже» 2020 год был, можно сказать, хорошим — в сравнении с 2019-м загрузка предприятия практически не изменилась. Дело в том, что мы специализируемся на производстве этикетки для пищевой продукции (около 90% в общем объеме), а этот рынок практически не просел — люди меньше кушать не стали. Гораздо тяжелее, насколько я знаю, пришлось производителям рекламно-издательской полиграфии, особенно тем, кто сложил все яйца в одну корзину. Те же, кто наряду с рекламой выпускали и картонную упаковку «прошли» год намного легче. Я вообще считаю, что зачастую сложности в работе вызваны не пандемией или какими-то внешними факторами, а тем, как руководитель компании ведет свой бизнес. Кто делает это плохо, тому тяжело, кто руководит грамотно — тем легче.

Тем не менее, я не исключаю, что трудные решения придется принимать в 2021 году. Но связано это будет не столько с коронавирусом, сколько с нестабильной политической и экономической ситуацией в мире, которая может привести к колебанию курса валют — это то, что сильно волнует руководителя любого предприятия, который покупает промышленное оборудование и другую продукцию за валюту.

Николай Антюшин,
директор по развитию бизнеса рекламно-производственного агентства Zeytz

Я думаю, в бизнесе нет трудных или легких решений.

«Сложность» решения невозможно оценить в каких-либо единицах, и даже сопоставить одно с другим. Человек будет сравнивать результат, а не процесс. А результат — это не само решение задачи, а его следствие, продукт.

Может показаться, что над трудным решением думаешь дольше обычного, но чаще всего это вопрос навыков и знаний: вы решите задачу по налогообложению быстрее, если разбираетесь в этой сфере. Все задачи, которые не входят в вашу компетенцию, можно назвать трудными, но это не задачи трудные, а вы не компетентны для этого решения. А если так, то вы принимаете решения за других людей, закрывая их KPI — зачем вы это делаете?

Когда говорят, что решение было трудным, обычно речь идет про финансы, прикрытую моральную или не до конца просчитанную часть вопроса «трудность принятия решения». Приведу пример.

• “Подать уточненку для меня было трудным решением. Почему? Теперь мне светит камеральная проверка, но зато НДС снизили” – финансы, не просчитанное решение.
• «Уволить 50% персонала для меня было трудным решением» – финансы, прикрытые моралью.
• «Взять на работу хорошего продажника за 400+ в месяц было трудным решением, но, возможно, он приведет много клиентов» — финансы, не просчитанное решение.

Действительно ли эти решения были сложными? Или они были необходимыми по разным причинам?

В бизнесе, согласно матрице Эйзенхауэра, существует четыре типа задач, требующих решений: важные-срочные, важные-не срочные и срочные, но не важные, не важные-не срочные. Последние два меня не интересуют: не важные решения легко принимают мои коллеги. Мне остаются важные решения: они влекут за собой серьезные последствия или дают положительный результат. Могу ли я назвать важные задачи трудными? Нет, потому что часть таких решений мне даются легко, так как у меня уже есть готовые инструменты. Над другой частью приходится подумать: поискать инструменты, привлечь экспертные мнения. В этом и заключается моя работа, но трудная ли она? Нет, обычная работа, просто ответственность высокая. Поэтому лучше не ошибаться.

Я не принимал трудных решений в 2020 году. Все задачи, которые у меня есть, лежат в плоскости бизнеса и моих компетенций, а значит могут быть решены и обоснованы по принципу разумности и достаточности. Это не трудно.